Режиссер Анна Яновская о документальном кино, человеческих поступках и новом фильме "Огонь"

Насколько сильно восхищение поступками людей может мотивировать режиссера для создания фильма? Уместны ли телевизионные приемы в художественной документалистике? В чем состоит особенность режиссуры при работе в этом жанре и каким в итоге получился фильм “Огонь”, повествующий о путешествии Благодатного Огня от Храма Гроба Господня в Иерусалиме до Якутска и дальше по Якутии до Хабаровского края? На все эти вопросы в новом выпуске "Синемании" ответила режиссер и сценарист Анна Яновская.

С: Анна, чем вас вообще привлекло документальное кино?

АЯ: Документалистика меня не то что привлекла. Я случайно почувствовала вкус к документальному кино, уже после того, как начала его снимать. Я оканчивала высшие курсы сценаристов и режиссеров, у меня была специализация “Игровое кино”. Более того, игровое кино для семейной аудитории. Это был своего рода экспериментальный курс компании “Дисней”. Нас набрали, обсуждался даже вопрос субсидирования наших короткометражных дипломных фильмов.

Потом, где-то в 2013 году, я оказалась на кинофестивале “Киношок” в Анапе. Тогда как раз произошло наводнение в Крымске, расположенном не так далеко оттуда. Совершенно случайно с компанией я отправилась в эти места. А у меня на высших курсах сценаристов и режиссеров было задание снять работу о том, как я провела лето. И я, попав в Крымск сразу после наводнения, сняла совершенно спонтанно фильм, который впоследствии получил название “Это лето”. Он, как вы понимаете, был документальным и рассказывал о произошедших событиях. Получилась такая 20-минутная студенческая работа. Но в связи с тематикой, с открытостью людей и их яркими эмоциями его как-то так подхватили фестивали и начали показывать везде.

С: Вы же ведь позже сняли более расширенную версию, получившую название "Десять сантиметров жизни"?

АЯ: Да, но это было уже после того, как вышел фильм “Это лето” и его везде посмотрели. Два продюсера с “Мосфильма” Михаил Зильберман и Владимир Репников предложили мне снять, скажем так, более расширенную версию. С теми же героями и с новыми, только уже год спустя. Так я попала в документальное кино.

С: И не можете из него вылезти!

АЯ: Нет, почему. Я снимаю игровое. Не так давно работала, например, над 8-серийным проектом комедийным молодежным сериалом “Руммейт” для платформы more.tv. Мы выиграли конкурс Института развития интернета ИРИ. Но вот так бывает. Попался интересный герой, и захотелось снять док. Это же совершенно спонтанно происходит.

С: Анна, как вы считаете, должен ли режиссер-документалист быть участником процесса или же ему достаточно поставить камеру и наблюдать?

АЯ: Во время дискуссии после показа документального фильма “Огонь” в рамках Российской программы 44-го Московского международного кинофестиваля как раз это обсуждалось. Кто-то в зале заметил, что, когда перед глазами на экране появлялись герои, не хватало каких-то плашек с объяснениями. Я, честно говоря, не очень люблю все эти телевизионные штуки в документальном кино, когда оно тяготеет к формату ТВ. Я люблю документальное кино, когда я запускаю камеру, и она показывает настоящих людей. Когда это почти... такое вот... художественное кино.

С: Но люди ведь знают, что их снимает камера.

АЯ: В этом-то и искусство режиссера - обычных людей завести в обстоятельства, в которых они начинают действовать. Для меня самый большой интерес представляют люди и их реакции.

С: Расскажите, о чем ваш документальный фильм “Огонь”, чтобы у нашей аудитории сложилось о нем представление.

АЯ: Это совершенно случайно попавшийся мне герой. Мы встретились в Якутии, когда я как раз снимала игровой фильм “Интересная жизнь”. И вдруг возник такой человек Сергей Юрьевич Немировский. Он сначала представился как руководитель кинофестиваля, куда был приглашен мой фильм. Он действительно организовывает там фестиваль и тоже как-то связан с кино. Но он оказался еще и энергетиком, который строит подстанции и снабжает половину Якутии электроэнергией. А еще там, где он строит подстанции, он возводит храмы. Это все отдаленные территории - якутские улусы и деревни, куда невозможно летом добраться, только по зимнику.

Так вот Сергей строит храмы, и уже лет десять ежегодно привозит туда из Иерусалима Благодатный Огонь. Когда мы общались с ним, у него с собой было две лампады. Я спросила, что в них. И он ответил: "Благодатный Огонь, тот самый". Это было как раз после Пасхи, и Сергей предложил поехать с ним дальше. Я как человек легкий на подъем согласилась, и мы отправились в дорогу небольшой группой. Поехали на джипах, через три реки - Лену, Амгу и Алдан - аж до Хабаровского края.

С: Как Благодатный Огонь попал в Якутию?

АЯ: Из Иерусалима в Москву и дальше самолетом в Якутск. Затем разными видами транспорта мы повезли его к людям. Как-то так я пустилась в это невероятное путешествие. В какой-то момент я подумала, почему у меня с собой нет камеры. Ведь если получится это снять, то будет просто потрясающая история.

Спустя год после этого удалось получить финансирование для проекта. Но началась пандемия, и мы отложили съемки. А в прошлом году возник удачный момент, когда мы все-таки полетели в Якутию. Правда начались пожары, и нас все спрашивали, зачем мы везем туда огонь. А мы отвечали, что он благодатный. И, знаете, куда бы мы ни приезжали, шел ливень.